Эта книга посвящена шахматам. Но не тем шахматам, в которые я влюбился сразу и бесповоротно много-много лет назад. С той игрой в моей жизни связаны многие радостные мгновения и самые ужасные разочарования. В тех шахматах я был игроком-профессионалом. Реалии шахматной жизни второй половины 20-го века современным молодым людям трудно себе представить. Турниры, длящиеся по 30-40 дней с откладыванием партий и специальными днями доигрывания. Невообразимые цейтноты, поскольку о добавлении времени после сделанного хода тогда рассуждал только безудержный фантазер Давид Бронштейн. Горы окурков в пепельнице - неизменном атрибуте шахматных баталий в те суровые времена. Чемоданы, набитые югославскими «Информаторами» и рукотворными картотеками...
Появление компьютеров кардинально изменило шахматы, а рождение ChessBase сделало чемоданы шахматистов значительно легче. Впрочем, в начале 80-х новую тенденцию уловили немногие, хотя польза от электронных баз была очевидна. Свой первый ноутбук, например, я приобрел лишь после работы с Виктором Корчным при подготовке к матчам претендентов 1991 года. Увидев, как 60-летний прославленный гроссмейстер с помощью одного пальца выполняет работу, для которой требовалось предельное напряжение всего моего организма, я наконец осознал необходимость перемен. Но прошло еще целое десятилетие, прежде чем компьютер из добросовестного архивариуса превратился в активного участника процесса подготовки. Еще в 1998 году во время матча Карпов - Ананд анализы лучших шахматных программ вызывали лишь недоумение и смешки. И даже 6 лет спустя, когда аналитические модули использовались уже вовсю, еще был возможен знаменитый инцидент, случившийся в матче за мировое первенство. Петер Леко за доской опроверг анализ мощной тренерской бригады Владимира Крамника, вооруженной современными (на то время) движками. Правда, вины машины в этом не было - просто работала она слишком медленно.
Сейчас драматизм той ситуации трудно объяснить молодому шахматисту - безотказный Железный Друг (ЖД) щелкает подобные проблемы в считанные секунды. Более того, давно уже снят с повестки дня вопрос, казавшийся когда-то едва ли не судьбоносным: кто сильнее - человек или машина. ЖД стал священной коровой, на которую молятся все шахматисты, независимо от религиозной конфессии и рейтинга. Из соперника и конкурента он стал незаменимым помощником, консультантом и высшим авторитетом. Но поскольку этот верховный оракул бездушен и циничен, то готов помогать всем подряд, не ведая симпатий и предпочтений. И теперь уже задачей каждого игрока становится использование этой могучей, но в то же время одинаково доступной всем силы для своих нужд.
Появление компьютеров кардинально изменило не только жизнь профессионалов. Полностью трансформировалось отношение к игрокам со стороны публики. С одной стороны, исчез ореол исключительности, избранности, окружавший в прежние времена гроссмейстеров. В то же время многократно увеличилось число людей, способных следить за шахматной партией. Сейчас даже нет нужды пересчитывать фигуры, как делали некоторые жены гроссмейстеров, не умевшие играть в шахматы, или пытаться распознать скрытый body language. Достаточно знания того, что «+» перед цифрами означает превосходство белых, а «-», соответственно, черных, и чем больше эти цифры, тем значительнее перевес. Обычно правила любой игры можно объяснить новичку минут за 10, но понимание и тем более правильная оценка того, что происходит на поле, площадке или корте, дается значительно сложнее. В современных шахматах все происходит строго наоборот. Можно знать оценку происходящего лучше любого эксперта, не понимая в игре ровно ничего.
Вечные споры о том, что такое шахматы - спорт, наука или искусство - также потеряли всякий смысл. Эта банальная триада уже давно не имеет никакого отношения к реалиям. Спорт - несомненно. Собственно, именно спортивная составляющая является сейчас доминирующей. Кто выиграл турнир, кто имеет лучшие шансы отобраться на матч с чемпионом мира, какое место в текущем рейтинге занимает гроссмейстер N - именно это сейчас больше всего интересует шахматного болельщика. Если под наукой понимать умение взаимодействовать с ЖД, то эта составляющая тоже не исчезла. Просто раздражающий для одних и упоительный для других процесс работы над шахматами сейчас предельно упрощен.
Но вот что касается искусства... Ведь искусство подразумевает некоторую тайну, загадку, домысливание со стороны зрителя или слушателя. Эти элементы исчезли из шахмат напрочь. В шахматном мире существует верховный судья, авторитетно и безапелляционно оценивающий каждый ход, каждое движение души и полет человеческой фантазии. И если после совершенно невероятного хода, который в недавнем прошлом вызвал бы безусловный восторг у переполненного зала, оценка позиции, выраженная в сухих цифрах и отображенная на экране ПК, поменяется, скажем, с +1 на +0.2, всплеск эмоций неизбежно гасится. Хорошо иллюстрирует эту мысль следующая аналогия.
Предположим, вы идете на знаменитую оперу с великолепными исполнителями. Ваша душа исполнена самых высоких чувств и полностью готова для встречи с прекрасным. После окончания центральной арии, безукоризненно исполненной знаменитым тенором, вы находитесь буквально в экстазе, но совершенно непроизвольно ваш взгляд падает на скромное табло, примостившееся рядом с креслом. И там значится оценка 4 по десятибалльной системе. Что случилось? Неужели бездушная машина дала сбой? Дрожащей рукой вы нажимаете еще на одну кнопку, а там приводится сухое и беспристрастное перечисление ошибок, допущенных солистом. Разумеется, подобное знание повышает вашу самооценку как музыкального критика, но магия искусства разрушается мгновенно!
В латинском языке есть слово pharmacon, что означает лекарство. Но если порыться в словарях, найдется и другой неожиданный перевод - яд. В общем, то, что самое безвредное лекарство в избыточных дозах или при неправильном применении может превратиться в свою противоположность, известно давно. Неутомимый и верный ЖД, никогда не отказывающийся от работы, как ни странно, тоже является своего рода pharmacon. При чрезмерном или неправильном употреблении он может стать врагом шахматиста, вернее, врагом его игры и результатов. Поэтому, казалось бы, безупречная формула «Играй как компьютер» вовсе не так очевидна, как кажется на первый взгляд. Играть как компьютер заведомо выше человеческих возможностей. Ставка на космически высокие стандарты ЖД, скорее всего, окажется для игрока не только недостижимой, но и вредной. Ведь бездушная машина не знает ни усталости, ни цейтнотов. Она не интересуется турнирным положением и не испытывает стресса в ситуациях, когда решается судьба поединка или всего соревнования. С другой стороны, откровенное игнорирование компьютерных оценок и рекомендаций в наше время наивно и чересчур самонадеянно.
Каким образом извлечь пользу от неизбежного сотрудничества с компьютером и не потерять при этом свою уникальную индивидуальность? О проблемах взаимодействия человека и ЖД и пойдет речь в этой книге. Чтобы субъективные рассуждения, выводы и прогнозы автора претендовали на некую объективность, партии, приведенные в этой книги, играны исключительно шахматистами самого высокого класса. Ведь какие-то закономерности и тенденции можно выявить, только анализируя игру профессионалов в полном смысле этого слова. Поэтому читателю необязательно во всем соглашаться с автором, зато наслаждение от знакомства с творчеством лучших шахматистов мира вам гарантировано!
Как выглядят современные шахматы по сравнению с одноименной игрой, которая была очень популярна на территории бывшего Советского Союза? За прошедшие десятилетия они изменились куда меньше, чем правопреемник той страны - Россия. Та же доска 8x8, те же фигуры, практически остались прежними и правила, по которым в эту игру играют. Конечно, энтузиасты из Комиссии по правилам ФИДЕ очень стараются, но им не удается придумать что-нибудь существенное, кроме очередных уточнений по превращению пешки на последней горизонтали. Можно констатировать, что внешне шахматы - очень консервативная игра. Собственно, это и является одной из причин их растущей популярности в мире. Правда, если попытаться заглянуть за кулисы этого действа, то удастся обнаружить существенные изменения.
Типичная картина подготовки к турниру или к конкретной партии добросовестного шахматного профессионала 70-80-х годов выглядела примерно так: горы разбросанной литературы, какие-то тетради, записи, сделанные на клочках бумаги, и шахматы. Сердцем подготовки являлись фигуры - солидные стаунтоновские или дешевые пластиковые - не так важно, главные события происходили на шахматной доске. Как известно, Роберт Фишер не расставался с карманными шахматами, с готовностью извлекая их для подтверждения или опровержения приходящей в голову идеи. И он был далеко не одинок. Сейчас же у некоторых профессионалов вообще нет шахмат, не говоря уже о книгах. Все заменяет компьютер. Это не хорошо и не плохо, это реалии нового времени.
Вместе с устаревшими атрибутами подготовки к партии практически исчезли и шахматные исследователи - люди, готовые бесконечно проверять и шлифовать новые идеи, иногда совершенно фантастические, часто безумные. Хотя работа и в наши дни кипит день и ночь в буквальном смысле этого слова - ведь машины не знают усталости. Впрочем, как и восторга озарения, сомнений, отчаяния и других человеческих чувств. Один, а то и несколько ЖД трудятся, не жалея электричества, иногда проверяя идеи хозяина, а чаще выводя на экран свои собственные оценки и рекомендации. Причем каждое заключение сопровождается точным цифровым эквивалентом. С таким экспертом невозможно спорить. Да и нужно ли? Ведь он, как верховный судья, знает все и ответит на любые вопросы. Нужно только запастись терпением. Юный шахматист, ныне входящий в шахматную элиту, спросил как-то у Гарри Каспарова во время совместной тренировочной сессии: «Как же вы раньше оценивали позицию?» Ведь стандартные оценки «лучше» или «хуже» слишком расплывчаты и не могут удовлетворить современного профессионала. Уже в самом вопросе ощущается пропасть между подходом к решению шахматных проблем тогда и сейчас.
Интуицию и импровизацию все больше вытесняет точное знание и расчет. Пока это в полной мере распространяется только на дебют. Именно дебютная подготовка в наши дни, в первую очередь, кардинально изменила профессиональные шахматы. Итак...