ООО «Шахматы», Санкт-Петербург,
тел: +7-905-223-03-53

 

 

 

глава 6

Вдохновение ушло.

Вахтанг потерял не только Нону — он потерял вместе с ней и вдохновение, потерял, как ему казалось, цель и смысл своего существования, потерял вкус к жизни. Он понимал, что не имеет права на пессимизм, что он нужен остальным питомцам, но ничего не мог с собой поделать. Так начался новый и далеко не самый радостный период в жизни Вахтанга Ильича, период, когда он жил как-то автоматически, по инерции. Вдохновение ушло, а работать без вдохновения, полагаясь только на опыт, эрудицию, педагогический талант, Вахтангу было трудно. Это ведь была еще и артистическая, музыкальная натура.

Его ничто не могло утешить. Даже семейные радости — а у него теперь был сын Гиа — не могли отвлечь его от тоскливых мыслей. Тамара всячески старалась поддержать Вахтанга па этом трудном для него этапе жизни, но вернуть ему утраченное вдохновение не могла даже она.

Кажется, впервые в жизни со времени плена Вахтанг Карселадзе испытал разочарование. Никогда, даже в самые тяжелые минуты, не жаловавшийся на жизнь, всегда веселый, жизнерадостный, он помрачнел. Что-то в нем надломилось, и друзья с грустью стали замечать, что Вахтанг стал рассеян, погрузился в себя, утратил прежнюю общительность.

Вахтанг любил иногда зайти на так называемый солдатский базар, что находится неподалеку от Дворца пионеров, и, усевшись на бочку, пить вино из больших пивных кружек, закусывая имеретинским сыром и стручковым перцем, обжигающим рот. Ему нравилось быть среди людей, среди толпы. И сейчас, в пору разочарования, он иногда вдруг уходил на базар посидеть с кем-нибудь «на бочке». Он был равнодушен к еде, а вино любил только ради компании, ради веселого застолья. Но побыть с друзьями было для него всегда огромной радостью.

Будь на месте Карселадзе человек с эгоистическими наклонностями, он мог бы превратиться в мизантропа, в разочарованного одиночку, потерявшего веру в людей. Но Вахтанг, как мы знаем, всегда находил радость в том, чтобы отдавать себя другим, и сейчас, когда ему стало худо, многочисленные друзья, коллеги, соседи пришли ему на помощь. Особой теплотой и заботой окружил его коллектив педагогов Дворца пионеров.

Слово «коллектив» часто поминается всуе. Иногда мы склонны даже поиронизировать по поводу «здорового коллектива». Да, коллективы бывают разные — дружные и недружные, здоровые и пораженные бациллами интриг и раздоров. Но сплоченный коллектив людей, уважающих друг друга, — это действительно большая общественная сила, обладающая огромным нравственным влиянием на каждого отдельного его представителя.

Коллектив Дворца пионеров был замечательным. Вахтанг Ильич любил своих товарищей, и они отвечали ему единодушной симпатией. Их привлекали бескорыстие Вахтанга, общительность, любезность, умение порадоваться за товарища, готовность не поделиться, а просто отдать все, что у него есть. И сейчас каждый в отдельности и коллектив в целом старались поддержать своего коллегу и друга.

Директор Шалва Захарович Берианидзе был очень дружен с Вахтангом и горячо интересовался всеми его делами. Кстати, именно Шалва Захарович был инициатором и организатором мемориалов Карселадзе — крупных турниров, которые регулярно проводятся в честь выдающегося грузинского шахматного педагога.

Когда у Вахтанга появлялось днем свободное время, он заходил, бывало, к Тамаре Джинидзе в кабинет биологии — покормить зайцев, рыбок. Все ее подопечные были его друзьями. В парке жили косули, олень, и Вахтанг часто приносил им лакомства. Обычно он брал с собой сына Гию — хотел, чтобы его мальчик тоже любил природу. Иногда он садился возле клеток с канарейками и слушал их пение, слушал долго, сосредоточенно, подперев голову рукой.

Обычно во время занятий он не любил прерываться для еды, и Тамара, приносившая ему обед в судках из находившейся рядом столовой, часто сердилась: «Смотрите, какой неблагодарный! Я стою в очереди, ношу ему обед, разогреваю, а он не хочет поесть». Но вот Вахтанг и сам стал спускаться в буфет Дворца пионеров. Такая покорность удивила Тамару, но секрет скоро раскрылся: Вахтанг покупал там булочки и кормил во дворе бродячих собак.

Очень любил Вахтанг заглянуть на радиостудию. Русудан Бахтадзе знала его вкусы — ставила сначала пластинки с цыганскими напевами, потом полонез Огинского, Лунную сонату Бетховена, фортепьянные пьесы Шопена и, наконец, «Аве Мария». Музыку он любил самозабвенно. Обычно веселый, смешливый, в радиостудии Вахтанг Ильич сидел серьезный, погрустневший. На вечерах сотрудников Дворца пионеров он садился за пианино в спортивном зале и сам играл Лунную сонату. Кстати, он всегда с большой гордостью говорил о том, что его брат — музыкант.

Вахтанг очень любил грузинское многоголосье, любил застольное пение, хотя иногда и подшучивал над страстью своих друзей к длинным и пышным тостам. Сам Вахтанг пел редко, да и то при этом кривил губы, дурачился — не был уверен, что его пение доставляет кому-нибудь удовольствие. Но слушать пение очень любил.

Однажды Циала Канделаки, заведующая кабинетом живописи, захотела сделать его портрет — у Вахтанга было характерное, своеобразное лицо. Во время сеансов он был нетерпелив и любопытен, то и дело вскакивал с вопросом: «А что ты сейчас делаешь? Ты такая смешная — то хмуришься, то улыбаешься...» Позже Вахтанг побывал на выставке работ Циалы и с тех пор стал просить у нее книги по изобразительному искусству, глотая их одну за другой.

Его общительность, живой нрав, чувство юмора, умение посмеяться над собой помогал ему в его отношениях с коллегами. Однажды ему стало известно, что тренер по борьбе Петр Иорданишвили кричал своим ребятам на тренировке:    

«Это вам не шахматы! Здесь думать некогда!»

«Никогда не забуду, — рассказывала впоследствии Нона Гаприндашвили, — как залился счастливым смехом Вахтанг, когда ребята рассказали ему об этом».

— Это вам не борьба, — говорил потом с улыбкой Карселадзе на занятиях своим питомцам. — Здесь надо думать, и хорошо думать! Что с того, что один борец положил на лопатки другого, — это значит всего-навсего, что он физически сильнее, ну еще, может быть, хитрее противника. А вот когда побеждает шахматист, и побеждает с помощью топкого замысла, красивой комбинации — это значит, что в этой партии он оказался умнее. Понимаете — умнее...

Борцы вряд ли согласятся с такой трактовкой их вида спорта. Но, разумеется, Карселадзе, сам, кстати, любивший мужественные виды спорта и, как мы знаем, увлекавшийся боксом, конечно же, понимал, что в борьбе нужны и мастерство, и тактическое мышление, и психологический расчет, и многое другое. Но, утрируя значение физической силы в борьбе и подчеркивая в шахматах главенствующую роль интеллекта, он отдавал дань своей любимой притче о Давиде и Голиафе. В победе слабого, но смелого и находчивого Давида над тупым великаном Голиафом Карселадзе видел не только торжество разума над грубой силой, но и торжество справедливости...

Среди тех, с кем Вахтанг во Дворце особенно дружил, с кем был особенно духовно близок, первым был народный артист Грузии Нодар Чхеидзе — Бичико или Бичи, как ласково звал его Вахтанг. Они часто рассуждали об искусстве, и Чхеидзе, как он рассказывал, испытывал наслаждение от артистичности своего друга.

Разумеется, и в эти годы Вахтанг с утра и до позднего вечера находился в своем кружке. У него занималось много одаренных ребят, которые успешно выступали в республиканских и всесоюзных соревнованиях. В группу взрослых шахматисток включилась переехавшая из Батуми Алла Чайковская, которая впоследствии разделит первое место в чемпионате СССР. У него появились одаренные мальчики, па которых он возлагал большие надежды. И все-таки Вахтанг Карселадзе не мог пережить, не мог примириться с тем, что его Нонки, как он ее называл, ушла.

Так продолжалось до той поры, пока в кружке не появилась девочка, которую звали Нана Александрия.

читать главу 7

ООО «Шахматы»

Санкт-Петербург

время работы с 10-00 до 19-00

тел. 983-03-53 или 8-905-223-03-53

 SKYPE - Piterchess

 ICQ - 229-861-097

 VIBER: +79052230353

 info@64ab.ru