52. Шахматный турист
Именно так не слишком корректно и едва ли обоснованно назвал Гарри Каспаров некоторых участников чемпионата мира 1999 года, проводимого по нокаут-системе в Лас-Вегасе. В команде «Буревестник» в Золингене был настоящий шахматный турист: Тамаз Георгадзе. По спортивным критериям он в состав тогда не проходил и был включен по протекции. Числился Георгадзе вторым запасным, на игру его выставлять не рисковали. Впрочем, он не очень-то и рвался, поскольку приехал сюда не за этим, целью было - сделать деньги. Тамаз привез на продажу несколько бутылок коньяка, икру, кажется, что-то еще.
В один из свободных дней перед матчем нам предоставили машину для поездки из гостиницы в город. Сопровождавшая нас сотрудница Эвертса предложила по прибытии туда, прежде чем мы разойдемся по своим делам, угостить нас в кафе. По дороге ей позвонили, и выяснилось, что пойти с нами она не сможет. Женщина извинилась и протянула деньги - мол, сходите в кафе сами. Капитан команды Марк Евгеньевич Тайманов, владевший немецким, начал отнекиваться: как же так, неудобно! - но деньги, конечно, взял. Тут в разговор влезает Тамаз и почему- то на смеси русского и немецкого предлагает:
-Но мы, конечно, не будем тратить деньги на кафе? Давайте их поделим!
Тайманов толкает его в бок - молчи, дурак, что ты говоришь?! Тот не понимает и пытается свою мысль развить. Наконец, некрасивая сцена заканчивается, женщина уходит. Тайманов с укоризной смотрит на Георгадзе:
-Тамаз, как тебе не стыдно, думай, что говоришь при посторонних.
Впрочем, поход в кафе даже не обсуждался, деньги, разумеется, тут же были поделены.
Финансовые возможности у Георгадзе были заметно лучше, чем у большинства участников команды. На обратном пути с подачи Якова Борисовича Эстрина он купил в аэропорту популярную тогда вещь - радио вместе с магнитофоном. Тамаз очень гордился своей покупкой, всем ее показывал. Гулько с Разуваевым покрутили магнитолу в руках и говорят:
-Тамаз, что ты купил? Видишь, тут написано: «Made in Taiwan». Что там за уровень на Тайване? Ясно же, вещь халтурная, некачественная!
Тамазу это не понравилось. Он подошел ко мне. Я говорю:
-Знаешь, Тамаз, я тоже думал о такой покупке и перед поездкой проконсультировался с Макарыче- вым, он ведь хорошо разбирается в технике. Сережа меня отговорил. Он объяснил, что при объединении в магнитолу и радио, и магнитофон работают намного хуже, чем по отдельности.
Тамаз совсем задергался, бросился к Эстрину. Тот успокаивает:
-Ну, что ты нервничаешь? Не видишь - они тебя просто разыгрывают!
Тогда Георгадзе подошел к Смыслову. Василий Васильевич с серьезным видом осмотрел игрушку и сказал:
-Хорошая вещь, Тамаз. Молодец, будешь слушать музыку!
Только знаешь, тут ведь коротких волн нет, только УКВ, а у нас УКВ не ловится. Вот за границей твоя магнитола будет работать отлично!
Тамаз начинает рвать на себе волосы:
- Яков Борисович, что вы со мной сделали!..
Нет сомнений, что дома Тамаз загнал магнитолу за хорошие деньги, но в тот момент настроение ему мы немножко испортили!
Один титул на два клуба
По именам команда « Буревестник» выглядела грозно. Назову состав в порядке досок: Смыслов, Гулько, Тайманов, Дворецкий, Альбурт, Разуваев; запасные Палатник и Георгадзе. У немцев выделялись первые две доски: Хюбнер и Кава- лек, на остальных преимущество, вроде бы, было на нашей стороне. Однако матч получился равным и очень упорным.
Гостиница, где мы жили, располагалась довольно далеко от центра. После прогулки по городу Гулько и Разуваев опоздали к намеченному месту сбора, и машина ушла без них. Пришлось им тащиться по жаре на своих двоих. Гулько обиделся, что его не дождались, объявил, что во время прогулки получил тепловой удар и первую партию играть не сможет.
Больше всего это задевало Тайманова - ведь ему приходилось играть черными против грозного в те годы Кавалека, а потом снова черными с Хехтом. Марк Евгеньевич уговаривал Гулько всё же выйти на игру, но безрезультатно. В день партии на собрании команды Тайманов заявляет:
-Вы знаете, я тоже себя не очень хорошо чувствую, наверное, и меня стоит заменить...
Руководитель делегации строго посмотрел на него и сказал:
-Марк Евгеньевич! Я уверен, что вы найдете в себе силы сыграть!
И вопрос был решен, спорить Тайманов не мог. Дело в том, что предыдущим вечером он проводил сеанс одновременной игры. Марк Евгеньевич - человек опытный, он прекрасно понимал, как будет воспринят в Москве отказ от игры гроссмейстера, только что давшего коммерческий сеанс.
В первом матче пять поединков завершились вничью, Лев Альбурт проиграл. Эстрин потерял к нему доверие и больше на игру уже не выставлял. Во втором матче удалось отыграться за счет победы Палатника на последней доске (остальные партии были вновь ничейными). Я сыграл любопытную партию против гроссмейстера Бояна Кураицы - ее можно найти в ШВМ-3, в главе «Маршруты для ладьи».
Предстоял третий, дополнительный матч, который должен был определить чемпиона. Семен
Палатник, человек очень осторожный, не хотел рисковать своим успехом и попробовал с игры «соскочить». Смыслов говорит:
-Ну что же, ничего страшного, выставим Георгадзе, не зря же он сюда ехал! Как, Тамаз, сыграешь?
Тамаз произнес замечательную фразу:
-Я, конечно, очень хочу играть, но считаю, что Сеню ни в коем случае нельзя менять!
Всем всё стало ясно, и вопрос был решен: играет Палатник.
И вот последний тур. Три партии заканчиваются вничью. У Палатника чуть приятнее против старого доктора Лемана, Тайманов добился некоторого позиционного преимущества с Хехтом, а у Гулько тревожная позиция против Кавалека. Тут ко мне со Смысловым подходят немцы, предлагают завершить все оставшиеся партии вничью и разделить титул. Мы со Смысловым понимаем, что, судя по положению на досках, этот вариант нас устраивает, но сами решить вопрос не имеем права. Руководителей, Эстрина и Типина в зале нет - они бегают по магазинам. Единственное официальное (или полуофициальное) лицо - капитан команды Тайманов. Смыслов объясняет ему ситуацию. Тайманов нервничает, боится взять на себя ответственность (действительно: как предсказать реакцию московского начальства?):
-Нет-нет, подождем, ведь у меня лучше, может, я еще выиграю!
Мы отходим, Смыслов зло говорит:
-Выиграет он, как же. Да через 10 ходов сам ничью запросит.
В течение ближайшего получаса ничего не происходит - некому принять решение. Ко мне подходит Кавалек и смеется:
-Давайте, быстрее решайтесь, а то я сейчас его обыграю!
Проходит еще несколько минут, и, наконец, в зале появляются Типин и Эстрин. Навьюченные свертками, довольные. Я иду к одному из них, Смыслов к другому, объясняем ситуацию. Они проводят короткое совещание с немцами, после чего просто обходят оставшиеся доски и останавливают часы. Так закончился этот матч.