98. Как я не стал американцем
Я ездил в Америку с 1990 по 2005 годы, на месяц или на полтора, иногда даже дважды в год. В Москве распустили слухи, что я вообще переехал жить в Америку. Многие этому поверили, и на протяжении десятка лет знакомые при встрече спрашивали:
- Какими судьбами? Почему ты здесь, а не в Штатах?
Я и на самом деле в 90-е годы подумывал о том, не перебраться ли мне в Америку, поскольку чувствовал, что ни нормальной экономики, ни свободного и безопасного демократического общества в России при моей жизни не возникнет. Формальные основания для получения в США вида на жительство имелись - большие успехи в какой- либо области (в данном случае - тренерской) позволяли претендовать на «грин-карту». Но надолго отвлекаться от своего основного дела не хотелось, к тому же я терпеть не могу, да и не умею готовить бумаги, контактировать с юристами и т.п. И потому решил, что займусь сменой места жительства лишь при условии, если этим заинтересуются американцы и возьмут на себя организационные хлопоты.
У меня сложились хорошие отношения с исполнительным директором американского шахматного фонда, курировавшего работу с молодыми шахматистами, Аланом Кауфманом. Я предложил ему проект, который мне казался, да и сейчас кажется достаточно разумным. (Позднее я предлагал аналогичный проект в России, но с тем же нулевым результатом.)
Идея заключалась в том, чтобы фонд платил мне скромную зарплату, а я отрабатывал на него определенное количество часов. Готовил бы американские команды к важнейшим соревнованиям, но главное, искал наиболее талантливых ребят, мечтающих добиться успеха в шахматах, и занимался с ними индивидуально, как я в свое время делал со своими лучшими учениками в Союзе.
У нас сильных наставников привлекают, чтобы вывести учеников на высокий шахматный уровень, сделать из них звезд. В Америке - диаметрально противоположный подход. Родители верят, что шахматы полезны для общего развития, с этой целью они и приглашают тренеров. Им достаточно, чтобы дети занимались хорошим делом и были успешны в своем возрасте. А потом, когда приходит время готовиться к поступлению в колледж, молодые люди целиком переключаются на учебу, а шахматы остаются приятным хобби.
Шахматные уроки в Америке обычно оплачиваются родителями, и оплачиваются неплохо. Тренеры, понятно, заинтересованы, чтобы работа, приносящая ощутимый заработок, продолжалась подольше. Реальное качество обучения отходит на задний план - гораздо важнее произвести впечатление на учеников и их родителей, от которых тренеры фактически полностью зависят. Настоящим профессионализмом тут и не пахнет.
Я же предлагал, чтобы занятия для лучших ребят были бесплатными (зарплату обеспечивал фонд). Тренер оставался независимым от учеников и их родителей, а потому выбирал бы не самых обеспеченных, а самых талантливых и целеустремленных. Появлялась возможность требовать от подопечного серьезного, профессионального отношения к делу - ведь в противном случае тренер просто прекратит с ним занятия и найдет другого ученика.
При подобном подходе было бы реально добиться тех же успехов, что и в Союзе: подготовить молодых звезд, чемпионов мира среди юношей, которые вскоре стали бы сильными гроссмейстерами. При этом расходы сравнительно невелики - всего лишь зарплата одного тренера (или нескольких - при более широком развертывании проекта).
Алан Кауфман по достоинству оценил предложенную ему идею, посчитал ее перспективной, но сам решить вопрос был не вправе. Возглавлял шахматный фонд и в немалой степени финансово его поддерживал пожилой джентльмен Фан Адамс - именно его мнение было решающим. Когда Алан обратился к нему, тот возразил:
- У Фишера не было тренера, у Решевского тоже, а они стали великими шахматистами. Значит, это и не нужно. Будем лучше тратить деньги на турниры.
Ну, что поделаешь? К сожалению, очень многие, и за рубежом, и у нас, не осознают значения качественной тренерской работы.