О Нимцовиче и его книге
Книга состоит из четырех разделов: бессмертной книги Нимцовича «Моя система», дополняющей ее книги «Моя система на практике», более ранней работы «Шахматная блокада», а также фрагмента сборника партий международного шахматного турнира в Бад-Киссингене 1928 года; комментарии к партиям принадлежат Нимцовичу.
Каждую часть можно рассматривать как самостоятельный учебник, а собранные вместе они позволяют понять оригинальные идеи Нимцовича во всей их полноте.
МОЯ СИСТЕМА
Арон Нимцович был одним из сильнейших шахматистов своего времени. Одним из сильнейших, но не самым сильным — чемпионом мира он не был. Однако его вклад в развитие мировых шахмат столь велик, что позволяет поставить его в один ряд с чемпионами мира. Сегодня трудно представить себе шахматиста уровня кандидата в мастера и выше, не читавшего книгу Нимцовича «Моя система» — скорее всего таких просто нет. Из этого следует простой вывод: всем, кто мечтает стать шахматным мастером (или хотя бы кандидатом в мастера), необходимо прочесть эту книгу как можно раньше и как можно внимательнее.
Эта книга впервые была напечатана в 1925 году в Берлине, и в том же году большой ее фрагмент вышел отдельной книгой в СССР. Тиража в пять тысяч советскому читателю оказалось явно недостаточно: в 1926, 1927 и 1928 годах выпускались пятитысячные допечатки.
Суммарный тираж по нынешним временам впечатляет! Как раз в 1925 году в Советском Союзе началась «шахматная горячка» — шахматы молниеносно обрели популярность и стали истинно маесовым видом спорта. Но «Моя система» — учебник тонкой позиционной игры, к тому же учебник новаторский — т.е. это книга для шахматистов, имеющих определенную квалификацию, а не для новичков. Такого числа шахматистов-разрядников в СССР в те годы, возможно, еще не было. Книгу, однако, все равно раскупали. Она оказалась полезной и интересной всем. Довоенные советские издания книг Нимцовича даже выходили с предисловием, содержащим шахматные правила.
В 1927 году также отдельной книгой тиражом 7000 экземпляров вышел второй большой фрагмент книги, а затем тиражом 6000 вышла и оставшаяся часть. Наконец, в 1930 году «Моя система» была издана в СССР целиком.
Время показало, что шахматные взгляды Нимцовича, казавшиеся некоторым его современникам чудачествами, оказались пророческими. Брошенные им мысли о фигурном центре, пешечных атаках, блокаде, профилактике, игре по полям одного цвета дали толчок целому шахматному движению, названному ультрамодернизмом. Теоретические оценки и методы Нимцовича начали подтверждаться в партиях Алехина, Рети, Тартаковера, Боголюбова... Полностью изменился дебютный репертуар элитных шахматистов — тут уместно говорить даже о дебютной революции. Произошел переворот и в понимании шахматной позиционной игры как таковой. И за всем этим стояли идеи Нимцовича.
Со времени выхода главной книги Нимцовича прошло 90 лет. Когда-то она была новаторской, а сегодня ее содержание уже кажется совершенно ясным и естественным, чуть ли не банальным... Возникает вопрос, не устарела ли книга, если в наше время она уже перестала быть новаторской? Никоим образом нет! С годами эта книга волшебным образом изменила свое назначение и стала еще более актуальной, чем раньше. Прежде из нее черпали парадоксальные идеи шахматные специалисты, сегодня «Моя система» — учебник для шахматных масс, учебник, замена которому пока не создана.
Такое случается крайне редко, но такое случатся. Учебник геометрии Евклида «Начала» более двух тысяч лет был главным и практически единственным руководством по геометрии для ученых как западного, так и восточного мира. В конце девятнадцатого века во многих школах Англии геометрию преподавали непосредственно по адаптированным «Началам». Ничего лучшего так и не было создано!
Нечто похожее мы наблюдаем и с «Системой» Нимцовича. Создавая эту книгу, Нимцович не ограничился только собственными открытиями, он описал позиционную игру вообще, разложив ее на элементы и создав необходимый лексикон. Даже просто появление таких терминов, как «блокада», «висячие пешки», «таинственный ход», — уже большой шаг вперед в позиционном понимании шахмат. Уже известные понятия и принципы получили у него блестящее словесное выражение. Красивая и логичная структура книги, удачно подобранные примеры, наглядные схемы и живой и образный язык Нимцовича, дышащий оптимизмом и молодостью, — все это делает полезный и сложный учебник увлекательным и легким для чтения.
Шахматы не стоят на месте. За последние 90 лет было сыграно множество партий, раскрывающих новые нюансы позиций, исследованных Нимцовичем. Современные шахматисты точнее и конкретнее судят и об изолированной пешке, и о висячих пешках и о пешечных цепях. Живи Ницович сегодня, в его книге появилась бы и глава о карлсбадской структуре. Но, подобно тому, как в геометрии доказательство все новых и новых теорем и даже появление неевклидовой геометрии не освобождает юных математиков от изучения «Начал» Евклида, в шахматах появление новых взглядов и приемов не отменяет основ, изложенных Нимцовичем.
Проиллюстрируем это двумя примерами. Первый из них — типичная игра на блокаду и игра по полям одного цвета.
Французская защита
Эстевес - Хюбнер
Ленинград, 1973
Коэффициент Элло Хюбнера на момент игры был на 215 пунктов выше, чем у Эстевеса. Хюбнер считался претендентом на мировое первенство, а Эстевес был рядовым мастером. Но стоило Хюбнеру поиграть «без Нимцовича», как он быстро столкнулся с непреодолимыми трудностями. Как видно, накопленная мудрость, канонизированная в строгих правилах стратегии, не теряет своего практического значения и в наши дни, когда многие шахматисты, пресыщенные правилами, ищут исключений...
1. е4 е6 2. d4 d5 3. Кd2 Kс6 4. Кgf3 Кf6 5. е5 d7 6. Кb3 Cе7
Во всяком случае, непоследовательно. Черные взяли на себя обязательство подрывать центр (иначе не следует играть французскую защиту!), и уклоняться от программного 6... f6 — значит заведомо лишать себя контршансов.
7. Сb5 а6(?) 8. C:с6bс 9Kа5 Kb8 10.0-0с5
11. с4! 0-0
Или 11...dc 12. dc Ф:dl 13. Л:dl С:c5 14.Сd2 0-0 15. Лacl, и у белых явный перевес.
12. dcС:с5 13. Сg5 Фd7 14. Кb3 Сa7 15. ЛсlСb7 16. c5!
Краеугольный камень построения, задуманного еще на 11 -м ходу. Начинается классическая игра на блокаду.
16.. f6 17. Сf4 Кс6 18. Ле1 Лае8 19. Кbd4!
Типичная блокадная позиция. Все черные поля в центре в руках белых, что полностью парализует фигуры черных.
19...Kd8 20. b4 сб 21. а4 Cb8 22. Cg3 h6 23. h4 Фf7 24. Фd2 Фh5 25. b5 Лf7 26. Лb1 Сс7 27.Фd3 ab 28. ab cb 29. Ф:b5 Лef8 30. с6 Сc8 31. Лal fe 32.С:е5 С:e5 33. Л:e5
Нимцович был бы доволен, позиция будто взята из его учебника! Блокада привела к частичному параличу черных фигур: ни слон, ни конь черных не имеют ходов.
33...Фg6 34. Ла8 Лс7 35. Фb6 Фf7 36. Лe2!
На блокадном поле побывали уже белые пешка, слон, ладья, а теперь на е5 устремляется конь.
36... Фf4 37. g3 Л:с6? (цейтнотный зевок лишь ускоряющий развязку) f3 39. Ф:с8 ФdЗ Черные сдались.
Партия отмечена призом за красоту.
Если первая партия показывает, как опасно «пренебрегать Нимцовичем», то следующая наоборот — пример появления новых позиционных приемов после Нимцовича.
Защита Каро-Канн
Калиниченко - Вефлинг
По переписке, 1997
1.е4 с6 2. d4 d5 3. е5 Cf5 4. Kf3 е6 5. Cе2 с5 6. Cе3Kd7
Классическая пешечная цепь. Нимцович подробно рассматривает в подобных позициях игру против чужой базы и укрепление базы собственной (т.е. белым надо играть с2-с3 и наступать пешкой f). Современная теория добавила и другой план.
7. с4!
Сегодня это основное продолжение. В результате размена центральных пешек пешечные цепи частично разрушются, но оставшийся «осколок» белых (пешка е5) обеспечивает им преимущество в пространстве, а их фигуры оказываются расположены активнее.
7.cd 8. К:d4 С:b1 9. Л:b1 Сb4+ 10. Крf1. Ке7 11. Фа4 Фа5 12. Ф:а5 C :а5 13. f4 dc 14. 0-0 15. b4 Сb6 16. Кре2 Лac8 17. Сb3 Лfd8.
У черных нелегкий выбор. Попытка обострить игру ведет лишь к выгодным для белых упрощениям: 17...ЛсЗ 18. Лfdl! Л:еЗ+ 19. Кр:еЗ Кf5+ 20. Кре4 К:d4 21. Л:d4 С :d4 22. Кр :d4 Лс8 (или 22...Лd8 23.Кре4) 23. Лdl — у белых активный король, сильный слон и перспективы захвата линии «d».
18. Лhdl Кf8.
Черные стремятся закрепиться на пункте d5.
19. Kb5 C:еЗ 20. Кр:е3 Кd5+ 21. C:d5.
Жаль, конечно, расставаться с таким слоном, но зато белые трансформируют свой динамический перевес в статичное превосходство (слабость на d5 будет хронической).
21...ed 22.Лbcl!
Разменивая пару тяжелых фигур и захватывая линию «с».
22...Л:с1 23. Л:с1 f6 24. g3 fе 25. fе Кg6 26.Крd4 Ке7 27. Кd6 Лd7
Переход в «глухую» оборону не спасает. Но и после 27...К с6+ 28. Кр :d5 К :b4+ 29. Кре6 К :а2 30.Лal белые доминируют на доске, а пешка е5 практически неудержима.
28. b5 b6 29. g4 g5.
Черным практически нечем ходить.
30. Ке8! Лb7 31.Лс7 Л:с7 32. К:с7 Крf7 33. е6+!
Маленькая тонкость. В случае 33...Крf6 34. К:d5+ Кр:е6 35. Кр:е7 К:е7 36. Кре6! пешечный эндшпиль абсолютно безнадежен. Черные сдались.
В начале двадцатого века шахматы переживали эпоху своего философского осмысления. Развитие шахматной теории того времени приводило к появлению различных «школ» и сопровождалось активной печатной полемикой, в которой самое активное участие принимали лучшие шахматисты планеты. Чемпионы мира и претенденты на этот титул продумывали и формулировали собственный взгляд на шахматы: для Ласкера они — прежде всего борьба, для Алехина — искусство и т.д. Споры на страницах книг и статей носили порой весьма острый характер. Нимцович (в «Моей системе» это хорошо видно) в наибольшей степени оппонировал Таррашу и его «немецкой школе». Оттенок полемичности, свойственный книгам той эпохи, придает им особый шарм.
В наше время вступать в философские споры среди шахматистов не принято. Истина выясняется на шахматной доске во время партии и только. Чемпионы мира давно уже не считают своей обязанностью изложить свое кредо в фундаментальном учебнике, ограничиваясь рассмотрением конкретных «узких» проблем. Ярким исключением является Гарри Каспаров, полемичный по характеру, постоянно излагающий свои общие взгляды на шахматы, вводящий новые понятия (например, «качество» позиции). Его блестящие книги стоят особняком. Но единого фундаментального учебника он пока не написал. А значит, «Моя система» Нимцовича все еще вне конкуренции.